не-ле-пи-ца

Может ещё одну песню? Давай! Последнюю и пропадём. По жонглируем словами - перекидными мостиками от конца к концу небылицы. Ты ведь мой воображаемый друг - не посмеешь отказать? Ммм? Воображаемый, ты заснул?
И вот я уже шепчу, и вот я уже на коленях. И ты на коленях, головой на моих почти детских коленях, ждущих команды вздёрнуться и дать наконец улизнуть телу. Но тыльная стороны ладони всё же просится тебе помочь. Жаль, что холодная, а то бы баюкала.
Мне захотелось написать тебе письмо, прямо сейчас на твоих веках, чтобы ты никогда не прочитал его. Никогда. Это были бы всего два иероглифа, выведенные согретым во рту мизинцем. Они - больше чем сон и меньше чем каллиграфия - помогли бы тебе не ждать слов, мне - не ждать поступков. Почему?
Стоило только прочитаться, как всё сделалось таким книжным: нитки на полу, клочки чеков в кармане, зонтики с людьми и без, чётки (у каждого члена семьи). У тебя на руке начала отрываться страничка - нужно срочно подклеить. И корешок на затылке так истрепался. Прости. Знаешь, я перестала путаться в показаниях, а процентное содержание сказки во мне падает. И если после всего я тоже книжка, то прочитайся скорее, пожалуйста!

очень странное нечто * * *

* * *
Дождь за окном мне о чем-то всю ночь, до утра, говорил,
только впустую - увы, я не знаю его языка.
Город гигантскою птицей по мутному воздуху плыл,
люди, зарывшись в его оперение, наверняка
что-то друг другу кричали в глухих и запутанных снах,
голос срывали и слушали сиплое эхо в ответ.
Город был так уязвим, он, как птица, лежал на воздушных волнах...
Может, мне все это снилось сегодня, а может, и нет.
Сердце - в морозных узорах, как следствие - мне все равно,
нет ни желанья, ни смысла, ни силы что-либо менять.
Ветер о чем-то кричал мне сегодня и бился в окно.
Я не смогла... А точней, не хотела его понимать.

героиновые сны

Это так обязывает
когда тебя хотят многие
_
жаль что нас целый мир
а не только двое
_
Готика из лав
_
Когда Спящий проснется
(с) Герберт Уэллс
я прусь с этого названия

Михалыч уносит зарёванную дочь, а врачица выговаривает мне, что привезли ребёнка

«Ты сгнобила кефир», - сообщает мне Михалыч утром в субботу. Всё так: я забыла убрать его в холодильник, и он прокис. Свекровь, недолго думая, настрекотала бы оладушков, но мне лень. Да и некогда. Выливаю кефир в раковину и делаю бутерброды. Настроение ни к чёрту, что-то подсказывает: будет день-говно.
День-говно случается редко, но метко и не задаётся с самого начала. Он весь из дурацких оплошностей и досадных несостыковок, и нет лучше способа одолеть такой день, чем просто его пересидеть. Но у нас куча дел, и из дома придётся высунуться.
Сперва едем в клинику делать прививку Маргарите. Она пугается незнакомой тётки-педиатра, заходится в плаче и долго не может успокоиться. От укола так и вовсе срывается в истерику - такое на моей памяти с ней впервые. Михалыч уносит зарёванную дочь, а врачица выговаривает мне, что привезли ребёнка во время дневного сна - потому, мол, и капризничает. Мне тоже есть что ей сказать: для начала неплохо было бы с ребёнком познакомиться и дать время освоиться немного, а не лезть с каменной рожей и холодным стетоскопом.
Дальше нам надо было к свекрови. У съезда на Калужку возле «Меги» попадаем в пробку, еле ползём. Впереди не смогли разъехаться два дачника, перегородили полторы полосы. «Задолбали!», - в сердцах бросает Михалыч. Маргарита медленно ехать никак не согласна, хнычет и ёрзает в своём кресле. Да-да, день-говно. Смотрю на противоположную сторону МКАДа, там тоже авария, две девушки чего-то не поделили. О, да там ещё и третья, поднимается с корточек. Высокая, рыжая. Тут она оборачивается - а у неё пол-лица в бороде! Приглядываюсь: да это Джигурда! Ну да, так и есть, а одна из девушек - Марина Анисина. И тут Маргарита замолкает и начинает живо интересоваться чем-то за стеклом, Михалычево раздражение как рукой снимает, пробка рассасывается и мы едем дальше. Остаток дня - сплошной позитив и чуть не феерия, дня-говна как ни бывало.
Так что теперь у меня есть верная примета: Джигурду встретить - к удаче )

О ностальгии....

Я человек крайне не постоянный, хаотичный...но есть вещи, которые навсегда врезались в мою сущность...это воспоминание детства, а если быть совсем конкретной поездки к бабушке в Карелию...я помню все до мельчащих подробностей...свои ощущения:радости и печали...сюрпризы...чкства...так скажем, первая любовь...переживания...вечная симпатия...я очарованна всеми этими образами...и вижу сны...поэтому оставляю этот сумбур тут...дабы не забыть...