Настроение сейчас - будь всегда в моём сердце, я хочу знать, что мы вместе!!!!!
второй день я иду на геройства. он приезжает и мы идём с ним в поликлинику в 8 утра. я думала, что не способна на такие геройства, нос ним мне так хорошо. в первый день мы встретились, пошатались, потом пришли ко мне, потом пошли с моей мамой в поликлинику, после зашли в какой-то магаз с бистро. мой мальчик хотел кушать :* а у меня на районе это проблемно. в этом бистро стоял автомат с потрепанными игрушками, ему загорелось поиграть. я просила, чтобы он не играл, но кто меня послушал. раза с 4го он выиграл какую-то курицу говорящую :D в итоге мы отнесли её подруге на воспитание, чтобы она поправлялась, потом посидели у меня, устроили цирк с расставанием. было весело. второй день мы сразу уже пошли вдвоём к врачу, посидели там, долго, нудно, но вдвоём ^^ радостно опять он покушал, походили, он поехал домой. ушла к подруге. он приехал вечером, привёз цветы. мило так. без предупреждения. хотя я не люблю внезапные приходы любых людей. мало ли чем я занята.но всё же приятно. он проводил меня до дома. от подруги. и я уже безумно скучаю по нему. чем чаще мы видимся, тем больше я скучаю по нему, когда он не рядом. p.s. вчера мы долго разговаривали по телефону, и когда я захотела спать он сказал "ложись, милая, приятных снов, а я послушаю хотя бы немножко, как ты спишь, и будет создаваться впечатление, что ты рядом и я не буду скучать". меня так зацепили его слова. он тоже лёг. я долго слушала его дыхание в трубку, после чего спросила спит ли он, он не спал. спросил о чём я думаю. о нём. он обо мне. потом тихо тихо шепотом сказал: "я люблю тебя. родная, я счастлив, что ты у меня есть, ты самая хорошая у меня" после чего у меня просто навернулись слёзы на глаза. я сказала, что тоже безумно люблю его и скучаю. поняли, что не уснём так. полежали минут 15 в тишине, попрощались. начали переписываться смсками. потом я уснула, он тоже. и наверное счастливей меня нет никого на свете, но от чего так плохо мне, не знаю. хотя нет. знаю. я чертовски мало его вижу. я чертовски скучаю по нему. я безумно люблю его. моя мальчик спит сейчас, устал. а я так хочу просто смотреть на него, просто видеть, как он спит. спи сладко, родной. я люблю тебя
среда, 10 марта 2010 г.
Ведь так сладок мой сон!
Я с работы пришел, сколько дел, я устал.
Не успел ужин съесть - кто то в дверь постучал.
Говорят, неприлично болтать с полным ртом,
Пусть пока постучит, я открою потом.
Ах, какой сериал, а герой просто зверь...
Кто то снова легонько стучит в мою дверь.
Пусть еще постучит, я потом отворю
Интересный ведь фильм, я его досмотрю.
Вот уж ночь за окном, город весь мирно спит...
Но опять в мою дверь кто то тихо стучит.
Ну зачем он стучит? Ведь так сладок мой сон!
Не хочу подниматься, открою потом.
Утро вновь настает, пробуждаюсь от сна,
И какая то странная вдруг тишина,
Что случилось со мной? Не могу я понять...
Просто в двери мои перестали стучать.
Я с постели своей поднимаюсь скорей,
Торопясь, впопыхах выбегаю за дверь...
На пороге несколько сломанных роз,
И написано рядом: "Стучалась Любовь"...
из инета
Фототур «9½». Испания, Коста-Бланка
На правах информационного партнера SBF Moscow мы представляем вам совершенно беспрецедентный по своей уникальности авторский мастер-класс рекламной фотосъемки: фототур «91» в Испанию. Ограниченное число участников (только 12 человек) позволяет построить процесс в формате индивидуальных уроков и тесного общения. Вы и съёмочная команда - это два сообщающихся сосуда. Внутри - взрывная смесь опыта, знаний, вдохновения, амбиций и перфекционизма.
Тщательно подобранный локейшн для съёмок, использование самого совершенного оборудования и профессиональная команда стилистов и моделей даёт возможность на 100% задействовать творческий потенциал, воплотить любые задумки и отточить самые сложные технические приёмы.
Интерьерная и пленэрная фотосъёмка, city-fashion, ню - в программе будут представлены все жанры рекламной фэшн-фотографии. После съёмочного дня - вечерний интенсив, посвященный обработке фотографий.
Возможно, вы потеряете сон и аппетит, ваши глаза будут гореть, как софиты - мы готовы разделить вашу страсть к фотографии и жажду новых знаний.
Программа фототура
Организаторы и ведущие
Условия участия
Контактная информация
- Прибытие в аэропорт Аликанте;
- Встреча, трансфер из аэропорта, размещение;
- Обсуждение программы фототура.
Участники будут проживать на двух арендованных виллах. Демократичная и комфортная атмосфера для общения и сотрудничества. Возможность круглосуточного использования интерьера виллы, открытого бассейна и прилегающей территории для съёмки. На всё время фототура арендуются 2 микроавтобуса - для передвижений в течении съёмочного дня, а также для бытовых целей (закупка продуктов).
1 мая - день второй. Ведущий - Томас Краузе (Thomas Krause)Теоретический мастер-класс «Подход к выбору необходимого осветительного оборудования»:
- Профессиональные стандарты, секреты выбора лучшей техники для проекта при ограниченном бюджете;
- Основы фотографии;
- Особенности дневного света;
- Особенности искуственного света;
- Возможные решения смешанного освещения;
- Виды вспышек;
- Технические особенности;
- Необходимые принадлежности;
- Функции вспышек.
Мастер-класс «Фотосъёмка портрета» (у бассейна и на прилегающей территории):
- Особенности портретной фотосъёмки с использованием различной техники;
- Обзор современных тенденций, профессиональные модели, стилист, костюмы для моделей от немецких дизайнеров;
- Детальное изложение технической части работы со светом;
- Подготовка моделей, работа стилиста.
Теоретический мастер-класс:
- Возможности смешанного освещения;
- Фотосъёмка моды - особенности фотосъёмки моды, обзор современных тенденций;
- Особенности подготовки к съёмкам - модель, стилист, костюмы, что предшествует успеху и качественному результату съёмки, кто и как играет роль «дирижёра» и «оркестра» в процессе съёмки.
Мастер-класс «Съёмка моды на вилле» (интерьерная, у бассейна и прилегающей территории):
- Две профессиональные модели, стилист, костюмы;
- Техническая сторона работы со смешанным освещением (дневной и искусственный);
- Подготовка моделей, работа стилистов - все происходит в реальном режиме.
Всё происходит на ваших глазах. Любые вопросы, пояснения, споры, обсуждения только приветствуются. Солнечные ванны и водные процедуры рекомендуются.
3 мая - день четвёртый. Ведущий - Самуэль Леман (Samuel Leman)Мастер-класс «Съёмка моды при дневном и вечернем свете»:
Купальник, лёгкая одежда. Две профессиональные модели, стилист, костюмы от немецких дизайнеров.
4 мая - день пятый. Ведущий - Самуэль Леман (Samuel Leman)Мастер-класс «Обработка фотографий в Adobe Photoshop»:
Обработка отснятого материала. На практике показывается процесс правильной пост-обработки: как удачную фотосессию превратить в шедевр и реанимировать неудачную.
5 мая - день шестой. Ведущий - Михаэль Егер (Michael Jaeger)Теоретический мастер-класс:
Теоретическая часть курса фотографии моды - на примерах известных мастеров фотографии будет сделан анализ, показаны подходы и возможности портретной фотосъёмки.
Мастер-класс «Съёмка моды на вилле» (интерьерная, у бассейна и на прилегающей территории):
- Две профессиональные модели, стилист, костюмы;
- Техническая сторона работы со смешанным освещением (дневной и искусственный).
Вы постигаете все нюансы рабочего процесса фэшн-съёмки в реальных условиях. Осваиваете новые приёмы, накапливаете знания для достижения нового уровня своих работ. Михаэль всегда рядом подпитать ваше вдохновение и помочь советом.
6 мая - день седьмой. Ведущий - Михаэль Егер (Michael Jaeger)Мастер-класс «Портрет»:
- Профессиональные модели, стилист, костюмы;
- Теоретическая часть: особенности съёмки при дневном свете;
- Практическая часть: съёмка в различных местах.
Мастер-класс «Вечерняя съёмка моды»:
- Особенности съёмки при вечернем свете;
- Профессиональные модели, стилист, костюмы от немецких дизайнеров.
Особенность данной съёмки - специфика локейшена. Уникальные снимки для вашего портфолио.
«Обработка фотографий в Adobe Photoshop»: просмотр, анализ и обработка вашего отснятого материала. Шлифуйте алмазы!
7 мая - день восьмой. Ведущий - Михаэль Егер (Michael Jaeger)Мастер-класс «Съёмка моды» на одной из вилл (бассейн, прилегающая территория):
Две профессиональные модели, стилист, костюмы от немецких дизайнеров.
Вы уже много узнали, открыли, попробовали. Пришло время для реализации своих идей. Вулканируйте!
«Обработка фотографий в Adobe Photoshop»: просмотр, анализ и обработка вашего отснятого материала. Шлифуйте алмазы!
8 мая - день девятый. Ведущий - Томас Краузе (Thomas Krause)Мастер-класс «Ню-съёмка на диком песчаном пляже в сумерках с креативным использованием вспышки»:
- Специфика ню-съёмки, подготовка к ней;
- Купальник, лёгкая одежда;
- Профессиональная модель, стилист, костюмы.
Мастер-класс «Съёмка моды на вилле» (интерьерная, у бассейна и прилегающей территории):
- Профессиональные модели, стилист, костюмы для моделей от немецких дизайнеров;
- Детальное изложение технической части работы со светом;
- Подготовка моделей, работа стилистов - все происходит в режиме реального времени на ваших глазах.
- Трансфер в аэропорт Аликанте;
- Вылет в Москву.
Ваш багаж весит столько же. Но его ценность неоценима.
Мы счастливы вместе.
Организаторы и ведущие
SBF Agency
Фотоагенство специализируется на подготовке и реализации фотопроектов в области рекламной фотографии и фотографии моды.
www.sbf-agency.com
SBF Moscow
Эксклюзивный дистрибьютoр ведущих швейцарских фирм Sinar AG, Bron Elektronik AG, FOBA AG, GRAF AG дилер компаний Bacht GmbH, Creo Ltd, Schneider Optics GmbH.
www.sbf-moscow.ru
Advert Photo
Проведение образовательных мероприятий в области фотографии, организация и проведение фотосъёмок.
www.advert-photo.ru
Самуэль Леман (Samuel Leman)
Тонкости работы в области фэшн фотографии раскроет вам Самуэль Леман (Samuel Leman), удивительно чувствующий гармонию формы, света и пространства.Один из самых востребованных фэшн фотографов в Германии, виртуоз-ретушер. Живёт и работает в Германии. Персональный сайт: www.samuelleman.com.
Томас Краузе (Thomas Krause)
Фотохудожник Томас Краузе расскажет вам об оригинальных решениях, которые он использует в своей работе. Это мастер в своём жанре. Живёт и работает в Германии.
Михаэль Егер (Michael Jaeger)
Знанием и страстью к фэшн-фотографии покорит виртуоз Михаэль Йегер (Michael Jager). Его работы - восхитительный тандем смыслового подтекста и совершенства визуального воплощения. Персональный сайт: www.michael-jaeger.net.
Павел Измалин
Огромный опыт в организации и постановке процесса съёмки, экспертные знания рынка фототехники и съёмочного оборудования. Последние несколько лет живёт и работает в Германии. Руководит проектом SBF Agency. Основатель одной из первых московской рент-студии, работающей на оборудовании Sinar, Bron, Foba - SBF Studio. Клиентами студии были Officiel, Shape, Esquire, Fashion Collection, Wallpaper, Gala. Персональный сайт: www.izmalin.com.
Фототур пройдет с 30 апреля по 10 мая 2010 года.
Стоимость участия - 2100 евро. Возможна оплата частями: 50% при оформлении заявки и 50% до 18 апреля включительно.
Для участия в фототуре необходимо подать заявку по телефону или электронной почте, указав ваше имя и фамилию, а также координаты для связи с вами: телефон и адрес электронной почты. После обработки заявки с вами свяжутся по поводу внесения предоплаты. Все денежные операции проводятся непосредственно в SBF Moscow, по адресу: Москва, улица Шверника, дом 17, корпус 3.
При оформлении заявки через Advert Photo вы можете воспользоваться купоном на скидку в размере 50 евро, распечатав и предъявив его при внесении предоплаты.
ВНИМАНИЕ! Первый взнос при последующем отказе участника не возвращается. Также предоплата не возвращается, если участник сделал предоплату и стал делать визу самостоятельно с последующим отказом от участия в туре. Подавая заявку на участие, вы соглашаетесь с этими условиями.
В указанную стоимость включено: обучение, двухместное проживание, трансфер по программам, аренда оборудования, гонорар моделей.
Не включено: авиабилет, виза, страховки.
Максимальная численность группы - 12 участников.
Последний день подачи заявок - 18 апреля.
Подать заявку и задать любые вопросы вы можете по телефонам (495) 509-55-58 (круглосуточно) и (495) 778-62-04 (до 23.00 ежедневно), а также по электронной почте: contact@advert-photo.ru.
Приветствую вас на своем сайте! http://natalliigna.com/
Рада познакомиться. Меня зовут Наталья. Я живу в потрясающем городе Винница.
Мое кредо - брать от жизни все. Это значит не бояться делать то, что
хочешь. При этом совершенно неважно, достаточно ли у тебя знаний, опыта
или образования. Если есть голова на плечах и достаточно задора в душе,
любая цель будет по плечу. Жизнь слишком коротка чтобы тратить ее на
вещи, которые не приносят удовольствия. Если что-то нравится - делай.
Не нравится - бросай не раздумывая!
Могу смело заявить, что всю
жизнь стремилась к достатку и совершенству. Я не хотела жить и работать
так, как живут и работают многие люди.
Восемь часов - на сон, девять
- на работу, пару часов - на дорогу, еще пару - на еду, обязательства и
семейные дела, в итоге остается совсем немного времени для того, чтобы
жить так, как я этого хотела. И даже, когда я получала желанное
количество времени, у меня не всегда имелось достаточно денег для того,
чтобы провести его так, как я этого действительно хотела.
Как
много было на моем пути ложной информации, запутанных теорий, неверных
тропок, которые порой уводили меня далеко от моей цели - научиться
править своей жизнью.
Сегодня я с радостью и гордостью могу сказать
- я учусь достигать того, чего хочу. Но еще большую радость и
гордость я испытываю при мысли, что легко достигну всего, чего захочу,
и в будущем!
Это не потому, что я такая удачливая, или очень умная.
Нет! Я такая же, как и многие из вас. Просто я нашла тот бизнес,
который дает наилучшие результаты.
У меня нет конкурентов. И
нет зависти к тем, кто добивается многого в своей жизни. Я знаю, как
трудно найти верный путь к благополучию. Ведь я - одна из вас, кто на
старте не имела почти ничего, кроме своих желаний.
Вы тоже сможете стать хозяевами своей жизни! Что может быть слаще, чем жить так, как хочется?
Сегодня и Вы сможете узнать об этой возможности, позволяющей заниматься
собственным делом кому угодно! Хочу обратить ваше внимание на два
момента: этот бизнес не связан с принудительными продажами; вы можете
заниматься этим бизнесом параллельно с любой другой деятельностью.
Если Вам интересно стать финансово свободным и заниматься тем, что вам
действительно хочется!!! Вы живете СЕЙЧАС!! Ловите момент!
Я желаю вам удачи в преобразовании вашей жизни!
Я верю, что у вас все получится!
Искренне ваша, Наталья
Мое кредо - брать от жизни все. Это значит не бояться делать то, что
хочешь. При этом совершенно неважно, достаточно ли у тебя знаний, опыта
или образования. Если есть голова на плечах и достаточно задора в душе,
любая цель будет по плечу. Жизнь слишком коротка чтобы тратить ее на
вещи, которые не приносят удовольствия. Если что-то нравится - делай.
Не нравится - бросай не раздумывая!
Могу смело заявить, что всю
жизнь стремилась к достатку и совершенству. Я не хотела жить и работать
так, как живут и работают многие люди.
Восемь часов - на сон, девять
- на работу, пару часов - на дорогу, еще пару - на еду, обязательства и
семейные дела, в итоге остается совсем немного времени для того, чтобы
жить так, как я этого хотела. И даже, когда я получала желанное
количество времени, у меня не всегда имелось достаточно денег для того,
чтобы провести его так, как я этого действительно хотела.
Как
много было на моем пути ложной информации, запутанных теорий, неверных
тропок, которые порой уводили меня далеко от моей цели - научиться
править своей жизнью.
Сегодня я с радостью и гордостью могу сказать
- я учусь достигать того, чего хочу. Но еще большую радость и
гордость я испытываю при мысли, что легко достигну всего, чего захочу,
и в будущем!
Это не потому, что я такая удачливая, или очень умная.
Нет! Я такая же, как и многие из вас. Просто я нашла тот бизнес,
который дает наилучшие результаты.
У меня нет конкурентов. И
нет зависти к тем, кто добивается многого в своей жизни. Я знаю, как
трудно найти верный путь к благополучию. Ведь я - одна из вас, кто на
старте не имела почти ничего, кроме своих желаний.
Вы тоже сможете стать хозяевами своей жизни! Что может быть слаще, чем жить так, как хочется?
Сегодня и Вы сможете узнать об этой возможности, позволяющей заниматься
собственным делом кому угодно! Хочу обратить ваше внимание на два
момента: этот бизнес не связан с принудительными продажами; вы можете
заниматься этим бизнесом параллельно с любой другой деятельностью.
Если Вам интересно стать финансово свободным и заниматься тем, что вам
действительно хочется!!! Вы живете СЕЙЧАС!! Ловите момент!
Я желаю вам удачи в преобразовании вашей жизни!
Я верю, что у вас все получится!
Искренне ваша, Наталья
Столица"
Итак, публикация первая.
№0 (пилот), 1997 г.
ВЫЗОВ РЕДАКТОРА
-- Что будет гвоздем первого номера? -- спросил на редколлегии главный редактор Мостовщиков.
-- Гвоздем первого номера будет материал о нас, -- дал ему ответ пламенный журналист Андрей Колесников.
И коллектив журналиста поддержал. Коллектив решил так:
а) мы хорошие,
б) мы интересны сами по себе,
в) если мы не расскажем о том, какие мы хорошие и интересные в первом номере, то не расскажем уже никогда.
Понятное дело, мнения о том, кому поручить написание этого, самого ответственного в номере текста, разошлись. Думали сначала позвать известного автора со стороны: популярного в Москве писателя, режиссера, драматурга или, положим, наоборот, вообще никому не известного человека. Риэлтора, например. Пусть напишет о нас, хороших.
Но что-то потом стало страшновато, толком ведь лучше нас самих никто ведь не похвалит. Решили тогда тянуть почетную обязанность на спичках.
И случилась беда: нужную спичку вытянул Охлобыстин. Ну вы знаете Охлобыстина. Он -- Ваня. Член нашей редколлегии, кинорежиссер, драматург, один из руководителей Союза кинематографистов, дебошир и гуманист в штанах из кожи непальских младенцев.
Вытянув спичку, Иван Охлобыстин страшно захохотал, закатал рукава, обнажив татуировки, и за сорок минут сваял такое, что у людей волосы зашевелились на головах от ужаса. Произведение у Вани вышло, мягко говоря, нехорошее. Плохое произведение. Но деваться нам было некуда: за нас все решила судьба. А с судьбой не спорят. И мы теперь печатаем этот текст в надежде, что он, может быть, кому-нибудь все-таки понравится. Одно радует: заголовок к своему материалу Ваня придумывать отказался. И мы ему его придумали сами. Вот он:
ИДИОТ
Пролог
Моя победоносная деятельность в издательском доме "КоммерсантЪ", а точнее в редакции журнала "Столица", началась с трагедии: издох от старости друг моего детства Триумф, в прошлом конь, а с некоторого времени мерин. Следом околела его подруга Сивуха, кобыла. Кончина постигла млекопитающих на Пасху в деревне Воробьево Малоярославецкого района.
Одичав от горя, я сначала набрал кабальных кредитов, потом в одночасье спустил их большую часть в казино "Черри" на "блэк джеке", а на меньшую женился на моей нежной голубке Оксане. В дополнение к вышеуказанным расходам я вдребезги разбил бампером своей "восьмерки" машину майора милиции г-на Фролова, и поскольку я был за рулем, мягко говоря, выпивши, мне пришлось подумать о неприятной необходимости трудоустройства.
Выбор был невелик. Начальником меня нигде ни в какую не брали, а подчиненным я быть не мог по причине моей патологической необязательности. Ситуация принимала необратимый характер: на моей лестничной площадке беспрерывно топтались поврежденный майор с табельным пистолетом в кармане и двое рецидивистов, нанятых кредиторами.
На третьей неделе погонь и конспирации мне осточертела эта романтика, и я (на нервной почве) поехал перекусить с супругой в ночной клуб "Маяк". Именно там впервые после отлично прожаренной говяжьей вырезки под сыром и четырех литров бочкового "Хайнекена" мне пришла идея обратиться к сидящим с нами за столом господам Васильеву и Милославскому, ныне главному редактору журнала "КоммерсантЪ" и вице-президенту одноименного издательского дома соответственно.
-- А что, -- спросил я у них, -- журналистам денег платят?
-- Славно. Славно, -- то ли ответили, то ли ушли от ответа те, наслаждаясь свиными ребрышками.
-- Так вы тогда и мне денег дайте, -- тут же справедливо предложил я.
После недолгой, но мучительной паузы Милославский напучил на меня глаз и сказал: "Старикаша! Мы знаем и любим тебя не меньше, чем ты нас. Но в нашем издательстве есть только один человек, кто, находясь в здравом уме и ясной памяти, рискнул бы взять тебя на работу. В угоду старой дружбе мы тебя с ним познакомим, но искренне надеемся, что впустую".
Через три дня я вошел в здание издательского дома "КоммерсантЪ", миновал заслон хмурых охранников, поднялся на четвертый этаж и шагнул в кабинет г-на Яковлева. Из глубины кабинета, стилизованного под опустевшую мансарду, мне навстречу вышел подвижный шатен и протянул руку.
-- Чего хочешь? -- без какого-либо перехода лукаво поинтересовался он. Я заглянул ему под брови и понял, что юлить нечего. С подобным взглядом я уже встречался в пригороде Амстердама, на одной деловой сходке. Помню тайно перевезенные четыреста грамм неликвидной халвы под видом урана и всю последующую беготню от рыжих заказчиков-патриотов.
"Неужели опять?" -- мелькнуло у меня в сознании, но я отмел нелепое подозрение и сознался:
-- Хозяйство у вас стабильное, поэтому хочу денег, свободной литературы, желательно автобиографичной, хочу также внушительный пост и уважительного отношения.
-- Согласен, -- ничтоже сумняшеся ответил работодатель и незатейливо поинтересовался: -- Что умеешь?
-- Все, -- искренне признался я.
-- И все? -- засмеялся он, но тут же взял себя в руки и проинформировал меня: -- Редколлегия в среду. Что еще?
Отчего-то его простой вопрос вызвал у меня ностальгические воспоминания о так и не купленной жилплощади, "ягуаре" василькового цвета и еще паре-другой пустяков, но я не позволил ему окончательно лишить себя мечты, быстро откланялся и поспешно ретировался из кабинета.
В тот день я не стал делиться впечатлениями со своей нежной лебедушкой-женой, дабы не выглядеть полным идиотом, поскольку реально понимал, что ситуацию уже не контролирую.
Знакомство
Первым в редакции мне повстречался г-н Мостовщиков, меньше всего на свете напоминающий человека, знакомого с инфернальным действием шампуня Head & Shoulders. При взгляде на него хотелось оседлать мопед "Верховина", прорвать ночь пьяным телом и бешеным окриком. Вскоре выяснилось, что именно он и является главным редактором журнала.
В первые четыре минуты знакомства главный редактор сообщил, что в армии он дослужился до ефрейтора благодаря тому, что умел подделывать подписи всего командования Военной академии имени М.В. Фрунзе, а на прощание пожурил меня за ношение зеленых носков.
Доподлинно зная лукавую природу несоответствий внешнего и внутреннего, я усомнился в мелкобуржуазной манере общения Мостовщикова, навел о нем справки и оказался прав. За обманчивой маской скрывался демон-прожига, объявленный за свои антиобщественные публикации в "Известиях" персоной нон-грата в двух бывших союзных республиках -- Белоруссии и Туркменистане. А на десерт добрые люди нашептали мне в ухо, будто маниакально жадный до чебуреков г-н Мостовщиков в 1993 году получил премию фонда Сороса за самый ядреный репортаж о ходе демократических выборов. Кстати, именно тех, где демократы приняли коленолоктевую позицию под натиском патриотических настроений в обществе.
Вторым экзотическим персонажем оказался г-н Панюшкин, представляющий собой причудливую помесь академического образования, идеального вкуса и казарменного лиризма. Писатель, как выяснилось, ранее строчил материалы в пестрых молодежных журналах. Поскольку внешне он был похож на одного из героев кинофильма "Неуловимые мстители", я нарек Валерия Бубой Касторским, для родных просто Касторка. Общение со мной Касторка ограничил незамысловатой, но таинственной констатацией: "Дикий ты, Иван".
Чуть позже появился г-н Вережан, организатор и идейный лидер культовой в мировой журналистике акции -- Праздника какашки в городе Самаре. Г-ну Вережану в свое время удалось в этом далеком населенном пункте собрать толпы соотечественников на набережной и провести с ними всеобщие ликования по случаю регулярного проплывания по Волге-матушке партий свежих фекалий.
При виде меня Вережан принимался общаться.
-- Вот я и думаю, -- говорил Вережан, то ли обращаясь ко мне, то ли продолжая бесконечную беседу, начатую с кем-то другим еще в прошлом году, -- давай я позвоню в Рейхстаг и спрошу: "Немцы в городе есть?"
Вережан фиксировал на мне блуждающий близорукий взгляд.
-- Звучит так: "Судьба оторвала ему ноги, но не сломила торжество духа". И у меня мысль: а что если я буду публиковаться под псевдонимом Софья Рубинштейн-младшая?
-- Вережан неизвестной национальности, -- говорил ему я. -- Пойди и удавись в туалете как человек.
Вережан хихикал и давиться не шел.
Последней в этот день я обнаружил Катю Метелицу с полномочиями арт-директора. Злые языки поговаривали, что в свою бытность обозревателем радио "Свобода" Метелица не давала спуску тогдашнему Генеральному секретарю ЦК КПСС Михаилу Горбачеву. Она так досадила ему критикой, что секретарь при упоминании ее имени мучился газами и не доводил ни одного пленума ЦК до конца, вследствие чего, собственно, и началась спонтанно перестройка. Катеринка упорно отдавала предпочтение пурпурным колготкам, отчего у чувствительного г-на Панюшкина начался диатез, и Катюше пришлось перейти на ярко-зеленые.
Мне Катюша понравилась, поскольку сразу предложила вместо первого номера журнала разослать подписчикам партию шоколадных конфет. Это была здравая мысль.
-- Звезда моя! -- сказал я, вернувшись домой, возлюбленной. -- Кажется, я наконец набрел еще на один девственный уголок дикой природы. Признаться, меня начинает мучить ощущение, что я обманываю детей. Прежде всего, они действительно собираются мне платить большие деньги за то, что я просто живу. Потом они абсолютно верят в то, что занимаются нужным делом. В общем, это клиника, любимая.
-- Не терзай себя, -- успокоила меня верная подруга, насыпая мне к пиву соленых сухариков. -- Если это есть, значит, это кому-то нужно. Главное, никому не давай расписок и домашний адрес. Хотя ты и сам все знаешь. Первый мой!
-- Да, это так! -- согласился я и прыгнул в перины, чтобы забыться накануне следующего дня, когда мне придется пополнять список встреченных пациентов.
Позже
Ровно в этот день состоялась первая редколлегия. Движением непостижимого мне организационного механизма на нее были вырваны из штата газет "Известия", "Комсомольская правда" и "Московские новости" следующие экземпляры индивидуальной творческой судьбы и вычурного слога: Николай Фохт, Игорь Мартынов и Андрей Колесников.
На редколлегию все трое пришли строго в штатском, хотя и впоследствии они не побаловали воображение особым разнообразием в гардеробе. Один из них, Андрей Колесников, при ближайшем рассмотрении изумил меня парадоксальным совмещением в пределах одного человеческого тела трех несопоставимых свойств. А именно: внешности викинга, равнодушия к алкоголю и вдовьей методичности подхода к литературе.
Бывший провинциальный спекулянт Колесников, приехавший на заре перестройки в столицу, чтобы впаривать простодушным горожанам вываренное в акварели исподнее белье под видом маек "Адидас", оказался лириком. Я исплакал все слезы, пока читал в какой-то газете одну его статью.
В это время подоспел Игорь Мартынов, тоже не лыком шитый персонаж, известный столичному обывателю попыткой коммерческой сделки с волооким Аленом Делоном, которому он едва не впарил еженедельник "Собеседник". Источники нашептали мне, что только экстренное вмешательство тогдашнего министра внутренних дел предотвратило неизбежный слив издания за рубеж.
Игоря по ночам регулярно пучило озарение, и он звонил мне:
-- Вот думаю: мало у нас эротики. Смотри, Оля Пескова у нас работает. Она же пришла из порнографического журнала. Читатель любит про злой коитус. Пусть напишет критику погоды. Что-нибудь типа "кратковременные осадки скоропостижной эякуляцией омыли поверхность Балаклавского проспекта столицы". Как?
Мне было хорошо. Тем более что я был не один. У меня в кабинете к кожаному дивану почему-то надежно прилип Колесников Андрей, буквенное олицетворение гражданской укоризны. Колесников раз двадцать по ночам переписывал свою заметку про то, как у московского доктора Богомолова выкрали детей и вывезли их в Перу. 26-я версия, кстати, печатается в этом номере.
-- Как дела, Колесо? -- спрашивал я страдальца. -- Написал уже "В Перу было зюнь зюнь вест"?
-- Иди ты, -- огрызался мокрый от сна Колесников и переворачивался на другой бок. Ему грезилась родная Ярославская область, богатая корнеплодами.
Поскольку работать мне было негде, я шел в коридор и встречал там Брантова Петра, руководителя отдела городских новостей. Он носил в руках двухлитровую банку с какой-то коричневой гадостью. Гадость была солью, которой зимой посыпают Москву. Петины подельщики набрали ее в банку и приволокли в редакцию в качестве пособия для создания молниеносной статьи о повсеместном разрушении столичных мостов.
-- Слушай, -- говорил Брантов. -- Дай свои ботинки.
-- Фигульки на рагульки. А зачем? -- любопытствовал я.
-- А мы поставим их в эту соль и сфотографируем, когда от них ничего не останется...
Третьим в череде свежих жертв пера оказался, как я уже говорил, господин Фохт. В журналистике мастер спорта по дзюдо Фохт придерживался исключительно предметного подхода: когда-то он тузил московских таксистов за неопрятность и бескультурье, а ныне в качестве первого репортажа он сознательно избрал классификацию Москвы по обонятельному принципу и натащил в кабинет из разнообразных парфюмерных магазинов охапку пробных духов, отчего все члены редколлегии начали неприлично густо благоухать.
-- Единственная моя! -- поделился я со своей озорной половиной, вернувшись из редакции. -- Кажется, я уже старею. В моем сознании появляются какие-то верноподданнические интонации, мне уже не хочется, как в прошлые добрые времена, единовременно обуть коллектив и свалить в турне. Отчего-то мне жалко этих пионеров, а их вожатого я побаиваюсь. Может быть, это связано с тем, что я стал отцом?
-- Не грузись, мой сказочный! -- обласкала меня мудрая спутница, натирая мне плечи жиром ондатры. -- Скорее всего, твои чувства связаны с отсутствием у нас загородного дома. Поэтому не забывай молоть глупости, занимать деньги и путать знаки препинания. Я не думаю, что твоих картофельных коллег позабавит наличие у тебя двух высших образований и научной степени. Помнишь, как нехорошо получилось с люберецким автосервисом? Конечно же, ты все помнишь! Лучший мой!
-- В точку! -- поддержал я ее и сел к баклажанам.
Еще позже
Рыхлые баклажаны еще не успели укрепить мой организм, когда я вновь появился на службе, чтобы осуществить историческую смычку с коллегами из новостийного отдела. Лицо городских событий представляли господа: сам Петр Брантов и Сергей Шерстенников.
Представленные ими на рассмотрение редколлегии репортажи здорово напугали моих мнительных коллег изобилием бытовой преступности и коррумпированности городских властей.
-- Да вы с дуба рухнули! -- негодовал ефрейтор Мостовщиков, в просторечии Мост. -- И так жизнь не "Баунти", а вашу пургу листанешь -- вообще мрак, хоть газом травись.
-- Газом неперспективно, -- ехидничали они и, хитро посмеиваясь, пообещали текущие криминальные репортажи оформлять в виде комических куплетов.
Но это, впрочем, были лишь одуванчики, скоро редакционная семейка Адамс усыновила благочинного мусульманина из "Известий" Рустама Арифджанова. Элегантного, как субтропик, в прошлом заместителя первого секретаря горкома партии города Баку, а ныне сторонника прогресса и эволюции. Рустам в считанные секунды освоил редакционный кабинет портативным компьютером и молитвенным ковриком.
Влекомый замыслом найти среди моих новых коллег хотя бы одного здравомыслящего человека, я бросился из кабинета прочь. Сложно сказать, к чему привела бы меня эта поспешность, когда бы я не столкнулся с господами Екатериной Гончаренко, Валерием Коноваловым и Василием Головановым. Впрочем, по порядку.
Екатерина Гончаренко, специалист по сравнениям, аналогиям и параллелям, до встречи со мной вела пространную рубрику "Окно в Европу" в "Московских новостях". Видимо, вследствие этого в ее утонченном облике просматривались признаки былой неги.
Я не решился отвлечь ее от мыслей о прекрасном и принялся за изучение отнюдь не юнца в журналистике господина Валерия Коновалова. Закаленный в битвах за чистоту обобщающих метафор, тот занял загадочную должность текст-директора. Прошедший солидную школу интриг в многочисленных изданиях, а также на ниве сельскохозяйственной публицистики и преподавательской деятельности на факультете журналистики, Валерий Иванович в одночасье опоил Мостовщикова, Арифджанова и до кучи меня в близлежащем баре. К закату мы покинули бар на мягких ногах, бессмысленно улыбаясь и бормоча в пустоту перед собой: "Эх, Валерий Иваныч! Валерий Иваныч, эх!"
Напоследок к череде героев пера прибавился бесшумный, как подводная лодка, г-н Василий Голованов. Напоминающий опального агента ФБР господин Голованов в своих работах в "Общей газете" засвидетельствовал подлинную страсть к путешествиям как на север, так, впрочем, и на юг.
-- Любовь моя! -- признался я в конце концов своей нежной голубке Оксане, когда внезапно понял, что отступать мне уже некуда, что со всеми этими людьми мне придется жить в одном городе и разбираться в том, как он устроен. -- Ты знаешь, кажется, я прикипел почками к моим непутевым подельщикам. Конечно, меня по-прежнему подташнивает от их осоловелой целеустремленности, но, пожалуй, со времен моей последней отсидки в стамбульском следственном изоляторе я еще не сталкивался с подобной филантропией. Наверное, я все-таки обучу их основам половой гигиены и промыслового стриптиза. Прости, но я им уже купил на Новый год плюшевых санта клаусов и показал, как спускать за собой воду. В конце концов, если я уйду, где гарантии, что не появятся Витамин, Конь или, не дай Бог, Анютины глазки? Нет, я не такой! Я встану на пути хаоса, как памятник-монстр Зураба Церетели, непоколебимый, как человеческая глупость. За соответствующую плату, естественно. О, как ты прекрасна!
-- Любимый! -- обняла меня моя трепетная лань Оксана. -- Вот ты и повзрослел! Правильно говорил твой отец, перед тем как снял ногу с тормоза и покинул нас навсегда: единственный показатель зрелости -- это славный финал. Дерзай, любимый, тем более что твое предчувствие никогда не обманывало тебя. Ты совершенный!
-- Это правильно! -- кивнул я и поцеловал каждый пальчик на одной из двух ее тонких рук.
№0 (пилот), 1997 г.
ВЫЗОВ РЕДАКТОРА
-- Что будет гвоздем первого номера? -- спросил на редколлегии главный редактор Мостовщиков.
-- Гвоздем первого номера будет материал о нас, -- дал ему ответ пламенный журналист Андрей Колесников.
И коллектив журналиста поддержал. Коллектив решил так:
а) мы хорошие,
б) мы интересны сами по себе,
в) если мы не расскажем о том, какие мы хорошие и интересные в первом номере, то не расскажем уже никогда.
Понятное дело, мнения о том, кому поручить написание этого, самого ответственного в номере текста, разошлись. Думали сначала позвать известного автора со стороны: популярного в Москве писателя, режиссера, драматурга или, положим, наоборот, вообще никому не известного человека. Риэлтора, например. Пусть напишет о нас, хороших.
Но что-то потом стало страшновато, толком ведь лучше нас самих никто ведь не похвалит. Решили тогда тянуть почетную обязанность на спичках.
И случилась беда: нужную спичку вытянул Охлобыстин. Ну вы знаете Охлобыстина. Он -- Ваня. Член нашей редколлегии, кинорежиссер, драматург, один из руководителей Союза кинематографистов, дебошир и гуманист в штанах из кожи непальских младенцев.
Вытянув спичку, Иван Охлобыстин страшно захохотал, закатал рукава, обнажив татуировки, и за сорок минут сваял такое, что у людей волосы зашевелились на головах от ужаса. Произведение у Вани вышло, мягко говоря, нехорошее. Плохое произведение. Но деваться нам было некуда: за нас все решила судьба. А с судьбой не спорят. И мы теперь печатаем этот текст в надежде, что он, может быть, кому-нибудь все-таки понравится. Одно радует: заголовок к своему материалу Ваня придумывать отказался. И мы ему его придумали сами. Вот он:
ИДИОТ
Пролог
Моя победоносная деятельность в издательском доме "КоммерсантЪ", а точнее в редакции журнала "Столица", началась с трагедии: издох от старости друг моего детства Триумф, в прошлом конь, а с некоторого времени мерин. Следом околела его подруга Сивуха, кобыла. Кончина постигла млекопитающих на Пасху в деревне Воробьево Малоярославецкого района.
Одичав от горя, я сначала набрал кабальных кредитов, потом в одночасье спустил их большую часть в казино "Черри" на "блэк джеке", а на меньшую женился на моей нежной голубке Оксане. В дополнение к вышеуказанным расходам я вдребезги разбил бампером своей "восьмерки" машину майора милиции г-на Фролова, и поскольку я был за рулем, мягко говоря, выпивши, мне пришлось подумать о неприятной необходимости трудоустройства.
Выбор был невелик. Начальником меня нигде ни в какую не брали, а подчиненным я быть не мог по причине моей патологической необязательности. Ситуация принимала необратимый характер: на моей лестничной площадке беспрерывно топтались поврежденный майор с табельным пистолетом в кармане и двое рецидивистов, нанятых кредиторами.
На третьей неделе погонь и конспирации мне осточертела эта романтика, и я (на нервной почве) поехал перекусить с супругой в ночной клуб "Маяк". Именно там впервые после отлично прожаренной говяжьей вырезки под сыром и четырех литров бочкового "Хайнекена" мне пришла идея обратиться к сидящим с нами за столом господам Васильеву и Милославскому, ныне главному редактору журнала "КоммерсантЪ" и вице-президенту одноименного издательского дома соответственно.
-- А что, -- спросил я у них, -- журналистам денег платят?
-- Славно. Славно, -- то ли ответили, то ли ушли от ответа те, наслаждаясь свиными ребрышками.
-- Так вы тогда и мне денег дайте, -- тут же справедливо предложил я.
После недолгой, но мучительной паузы Милославский напучил на меня глаз и сказал: "Старикаша! Мы знаем и любим тебя не меньше, чем ты нас. Но в нашем издательстве есть только один человек, кто, находясь в здравом уме и ясной памяти, рискнул бы взять тебя на работу. В угоду старой дружбе мы тебя с ним познакомим, но искренне надеемся, что впустую".
Через три дня я вошел в здание издательского дома "КоммерсантЪ", миновал заслон хмурых охранников, поднялся на четвертый этаж и шагнул в кабинет г-на Яковлева. Из глубины кабинета, стилизованного под опустевшую мансарду, мне навстречу вышел подвижный шатен и протянул руку.
-- Чего хочешь? -- без какого-либо перехода лукаво поинтересовался он. Я заглянул ему под брови и понял, что юлить нечего. С подобным взглядом я уже встречался в пригороде Амстердама, на одной деловой сходке. Помню тайно перевезенные четыреста грамм неликвидной халвы под видом урана и всю последующую беготню от рыжих заказчиков-патриотов.
"Неужели опять?" -- мелькнуло у меня в сознании, но я отмел нелепое подозрение и сознался:
-- Хозяйство у вас стабильное, поэтому хочу денег, свободной литературы, желательно автобиографичной, хочу также внушительный пост и уважительного отношения.
-- Согласен, -- ничтоже сумняшеся ответил работодатель и незатейливо поинтересовался: -- Что умеешь?
-- Все, -- искренне признался я.
-- И все? -- засмеялся он, но тут же взял себя в руки и проинформировал меня: -- Редколлегия в среду. Что еще?
Отчего-то его простой вопрос вызвал у меня ностальгические воспоминания о так и не купленной жилплощади, "ягуаре" василькового цвета и еще паре-другой пустяков, но я не позволил ему окончательно лишить себя мечты, быстро откланялся и поспешно ретировался из кабинета.
В тот день я не стал делиться впечатлениями со своей нежной лебедушкой-женой, дабы не выглядеть полным идиотом, поскольку реально понимал, что ситуацию уже не контролирую.
Знакомство
Первым в редакции мне повстречался г-н Мостовщиков, меньше всего на свете напоминающий человека, знакомого с инфернальным действием шампуня Head & Shoulders. При взгляде на него хотелось оседлать мопед "Верховина", прорвать ночь пьяным телом и бешеным окриком. Вскоре выяснилось, что именно он и является главным редактором журнала.
В первые четыре минуты знакомства главный редактор сообщил, что в армии он дослужился до ефрейтора благодаря тому, что умел подделывать подписи всего командования Военной академии имени М.В. Фрунзе, а на прощание пожурил меня за ношение зеленых носков.
Доподлинно зная лукавую природу несоответствий внешнего и внутреннего, я усомнился в мелкобуржуазной манере общения Мостовщикова, навел о нем справки и оказался прав. За обманчивой маской скрывался демон-прожига, объявленный за свои антиобщественные публикации в "Известиях" персоной нон-грата в двух бывших союзных республиках -- Белоруссии и Туркменистане. А на десерт добрые люди нашептали мне в ухо, будто маниакально жадный до чебуреков г-н Мостовщиков в 1993 году получил премию фонда Сороса за самый ядреный репортаж о ходе демократических выборов. Кстати, именно тех, где демократы приняли коленолоктевую позицию под натиском патриотических настроений в обществе.
Вторым экзотическим персонажем оказался г-н Панюшкин, представляющий собой причудливую помесь академического образования, идеального вкуса и казарменного лиризма. Писатель, как выяснилось, ранее строчил материалы в пестрых молодежных журналах. Поскольку внешне он был похож на одного из героев кинофильма "Неуловимые мстители", я нарек Валерия Бубой Касторским, для родных просто Касторка. Общение со мной Касторка ограничил незамысловатой, но таинственной констатацией: "Дикий ты, Иван".
Чуть позже появился г-н Вережан, организатор и идейный лидер культовой в мировой журналистике акции -- Праздника какашки в городе Самаре. Г-ну Вережану в свое время удалось в этом далеком населенном пункте собрать толпы соотечественников на набережной и провести с ними всеобщие ликования по случаю регулярного проплывания по Волге-матушке партий свежих фекалий.
При виде меня Вережан принимался общаться.
-- Вот я и думаю, -- говорил Вережан, то ли обращаясь ко мне, то ли продолжая бесконечную беседу, начатую с кем-то другим еще в прошлом году, -- давай я позвоню в Рейхстаг и спрошу: "Немцы в городе есть?"
Вережан фиксировал на мне блуждающий близорукий взгляд.
-- Звучит так: "Судьба оторвала ему ноги, но не сломила торжество духа". И у меня мысль: а что если я буду публиковаться под псевдонимом Софья Рубинштейн-младшая?
-- Вережан неизвестной национальности, -- говорил ему я. -- Пойди и удавись в туалете как человек.
Вережан хихикал и давиться не шел.
Последней в этот день я обнаружил Катю Метелицу с полномочиями арт-директора. Злые языки поговаривали, что в свою бытность обозревателем радио "Свобода" Метелица не давала спуску тогдашнему Генеральному секретарю ЦК КПСС Михаилу Горбачеву. Она так досадила ему критикой, что секретарь при упоминании ее имени мучился газами и не доводил ни одного пленума ЦК до конца, вследствие чего, собственно, и началась спонтанно перестройка. Катеринка упорно отдавала предпочтение пурпурным колготкам, отчего у чувствительного г-на Панюшкина начался диатез, и Катюше пришлось перейти на ярко-зеленые.
Мне Катюша понравилась, поскольку сразу предложила вместо первого номера журнала разослать подписчикам партию шоколадных конфет. Это была здравая мысль.
-- Звезда моя! -- сказал я, вернувшись домой, возлюбленной. -- Кажется, я наконец набрел еще на один девственный уголок дикой природы. Признаться, меня начинает мучить ощущение, что я обманываю детей. Прежде всего, они действительно собираются мне платить большие деньги за то, что я просто живу. Потом они абсолютно верят в то, что занимаются нужным делом. В общем, это клиника, любимая.
-- Не терзай себя, -- успокоила меня верная подруга, насыпая мне к пиву соленых сухариков. -- Если это есть, значит, это кому-то нужно. Главное, никому не давай расписок и домашний адрес. Хотя ты и сам все знаешь. Первый мой!
-- Да, это так! -- согласился я и прыгнул в перины, чтобы забыться накануне следующего дня, когда мне придется пополнять список встреченных пациентов.
Позже
Ровно в этот день состоялась первая редколлегия. Движением непостижимого мне организационного механизма на нее были вырваны из штата газет "Известия", "Комсомольская правда" и "Московские новости" следующие экземпляры индивидуальной творческой судьбы и вычурного слога: Николай Фохт, Игорь Мартынов и Андрей Колесников.
На редколлегию все трое пришли строго в штатском, хотя и впоследствии они не побаловали воображение особым разнообразием в гардеробе. Один из них, Андрей Колесников, при ближайшем рассмотрении изумил меня парадоксальным совмещением в пределах одного человеческого тела трех несопоставимых свойств. А именно: внешности викинга, равнодушия к алкоголю и вдовьей методичности подхода к литературе.
Бывший провинциальный спекулянт Колесников, приехавший на заре перестройки в столицу, чтобы впаривать простодушным горожанам вываренное в акварели исподнее белье под видом маек "Адидас", оказался лириком. Я исплакал все слезы, пока читал в какой-то газете одну его статью.
В это время подоспел Игорь Мартынов, тоже не лыком шитый персонаж, известный столичному обывателю попыткой коммерческой сделки с волооким Аленом Делоном, которому он едва не впарил еженедельник "Собеседник". Источники нашептали мне, что только экстренное вмешательство тогдашнего министра внутренних дел предотвратило неизбежный слив издания за рубеж.
Игоря по ночам регулярно пучило озарение, и он звонил мне:
-- Вот думаю: мало у нас эротики. Смотри, Оля Пескова у нас работает. Она же пришла из порнографического журнала. Читатель любит про злой коитус. Пусть напишет критику погоды. Что-нибудь типа "кратковременные осадки скоропостижной эякуляцией омыли поверхность Балаклавского проспекта столицы". Как?
Мне было хорошо. Тем более что я был не один. У меня в кабинете к кожаному дивану почему-то надежно прилип Колесников Андрей, буквенное олицетворение гражданской укоризны. Колесников раз двадцать по ночам переписывал свою заметку про то, как у московского доктора Богомолова выкрали детей и вывезли их в Перу. 26-я версия, кстати, печатается в этом номере.
-- Как дела, Колесо? -- спрашивал я страдальца. -- Написал уже "В Перу было зюнь зюнь вест"?
-- Иди ты, -- огрызался мокрый от сна Колесников и переворачивался на другой бок. Ему грезилась родная Ярославская область, богатая корнеплодами.
Поскольку работать мне было негде, я шел в коридор и встречал там Брантова Петра, руководителя отдела городских новостей. Он носил в руках двухлитровую банку с какой-то коричневой гадостью. Гадость была солью, которой зимой посыпают Москву. Петины подельщики набрали ее в банку и приволокли в редакцию в качестве пособия для создания молниеносной статьи о повсеместном разрушении столичных мостов.
-- Слушай, -- говорил Брантов. -- Дай свои ботинки.
-- Фигульки на рагульки. А зачем? -- любопытствовал я.
-- А мы поставим их в эту соль и сфотографируем, когда от них ничего не останется...
Третьим в череде свежих жертв пера оказался, как я уже говорил, господин Фохт. В журналистике мастер спорта по дзюдо Фохт придерживался исключительно предметного подхода: когда-то он тузил московских таксистов за неопрятность и бескультурье, а ныне в качестве первого репортажа он сознательно избрал классификацию Москвы по обонятельному принципу и натащил в кабинет из разнообразных парфюмерных магазинов охапку пробных духов, отчего все члены редколлегии начали неприлично густо благоухать.
-- Единственная моя! -- поделился я со своей озорной половиной, вернувшись из редакции. -- Кажется, я уже старею. В моем сознании появляются какие-то верноподданнические интонации, мне уже не хочется, как в прошлые добрые времена, единовременно обуть коллектив и свалить в турне. Отчего-то мне жалко этих пионеров, а их вожатого я побаиваюсь. Может быть, это связано с тем, что я стал отцом?
-- Не грузись, мой сказочный! -- обласкала меня мудрая спутница, натирая мне плечи жиром ондатры. -- Скорее всего, твои чувства связаны с отсутствием у нас загородного дома. Поэтому не забывай молоть глупости, занимать деньги и путать знаки препинания. Я не думаю, что твоих картофельных коллег позабавит наличие у тебя двух высших образований и научной степени. Помнишь, как нехорошо получилось с люберецким автосервисом? Конечно же, ты все помнишь! Лучший мой!
-- В точку! -- поддержал я ее и сел к баклажанам.
Еще позже
Рыхлые баклажаны еще не успели укрепить мой организм, когда я вновь появился на службе, чтобы осуществить историческую смычку с коллегами из новостийного отдела. Лицо городских событий представляли господа: сам Петр Брантов и Сергей Шерстенников.
Представленные ими на рассмотрение редколлегии репортажи здорово напугали моих мнительных коллег изобилием бытовой преступности и коррумпированности городских властей.
-- Да вы с дуба рухнули! -- негодовал ефрейтор Мостовщиков, в просторечии Мост. -- И так жизнь не "Баунти", а вашу пургу листанешь -- вообще мрак, хоть газом травись.
-- Газом неперспективно, -- ехидничали они и, хитро посмеиваясь, пообещали текущие криминальные репортажи оформлять в виде комических куплетов.
Но это, впрочем, были лишь одуванчики, скоро редакционная семейка Адамс усыновила благочинного мусульманина из "Известий" Рустама Арифджанова. Элегантного, как субтропик, в прошлом заместителя первого секретаря горкома партии города Баку, а ныне сторонника прогресса и эволюции. Рустам в считанные секунды освоил редакционный кабинет портативным компьютером и молитвенным ковриком.
Влекомый замыслом найти среди моих новых коллег хотя бы одного здравомыслящего человека, я бросился из кабинета прочь. Сложно сказать, к чему привела бы меня эта поспешность, когда бы я не столкнулся с господами Екатериной Гончаренко, Валерием Коноваловым и Василием Головановым. Впрочем, по порядку.
Екатерина Гончаренко, специалист по сравнениям, аналогиям и параллелям, до встречи со мной вела пространную рубрику "Окно в Европу" в "Московских новостях". Видимо, вследствие этого в ее утонченном облике просматривались признаки былой неги.
Я не решился отвлечь ее от мыслей о прекрасном и принялся за изучение отнюдь не юнца в журналистике господина Валерия Коновалова. Закаленный в битвах за чистоту обобщающих метафор, тот занял загадочную должность текст-директора. Прошедший солидную школу интриг в многочисленных изданиях, а также на ниве сельскохозяйственной публицистики и преподавательской деятельности на факультете журналистики, Валерий Иванович в одночасье опоил Мостовщикова, Арифджанова и до кучи меня в близлежащем баре. К закату мы покинули бар на мягких ногах, бессмысленно улыбаясь и бормоча в пустоту перед собой: "Эх, Валерий Иваныч! Валерий Иваныч, эх!"
Напоследок к череде героев пера прибавился бесшумный, как подводная лодка, г-н Василий Голованов. Напоминающий опального агента ФБР господин Голованов в своих работах в "Общей газете" засвидетельствовал подлинную страсть к путешествиям как на север, так, впрочем, и на юг.
-- Любовь моя! -- признался я в конце концов своей нежной голубке Оксане, когда внезапно понял, что отступать мне уже некуда, что со всеми этими людьми мне придется жить в одном городе и разбираться в том, как он устроен. -- Ты знаешь, кажется, я прикипел почками к моим непутевым подельщикам. Конечно, меня по-прежнему подташнивает от их осоловелой целеустремленности, но, пожалуй, со времен моей последней отсидки в стамбульском следственном изоляторе я еще не сталкивался с подобной филантропией. Наверное, я все-таки обучу их основам половой гигиены и промыслового стриптиза. Прости, но я им уже купил на Новый год плюшевых санта клаусов и показал, как спускать за собой воду. В конце концов, если я уйду, где гарантии, что не появятся Витамин, Конь или, не дай Бог, Анютины глазки? Нет, я не такой! Я встану на пути хаоса, как памятник-монстр Зураба Церетели, непоколебимый, как человеческая глупость. За соответствующую плату, естественно. О, как ты прекрасна!
-- Любимый! -- обняла меня моя трепетная лань Оксана. -- Вот ты и повзрослел! Правильно говорил твой отец, перед тем как снял ногу с тормоза и покинул нас навсегда: единственный показатель зрелости -- это славный финал. Дерзай, любимый, тем более что твое предчувствие никогда не обманывало тебя. Ты совершенный!
-- Это правильно! -- кивнул я и поцеловал каждый пальчик на одной из двух ее тонких рук.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)